Где наш противник и какая нам разница?

В иайдо у нас противника нет. Или есть? Или есть, но воображаемый? Можем ли мы, если он воображаемый, за него решать, что он делает? Ответ, как это часто бывает в будо, простой: «кэсу бай кэсу».

Если кто-то не знает, эта фраза – японская версия английской «case by case», или «когда как». Она наиболее точно отвечает на любой вопрос о японских боевых искусствах в общем, потому что обычно они плохо поддаются обобщениям. Посмотрим по порядку, где, когда и как применимы разные ответы на поставленный вопрос.

При парной работе противник реален и его расположение не оставляет сомнений.
Источник: Татьяна Люткевич в Фейсбуке

Начнем с того, что в первую очередь начинают изучать в нашей организации – с иай Всеяпонской федерации кэндо. Этот набор из 7, потом 10 и сейчас 12 ката вызывал много критики с самого момента его появления, и с некоторыми претензиями в его адрес трудно спорить, но, по-моему, у него есть несомненное преимущество в той строгости, с которой он подходит к исполнению ката. Описание каждой ката начинается с описания ситуации и действий противника; наши собственные действия также описаны настолько подробно, что из них можно точно понять действия противника. Никаких вопросов, что делать, если он действует «нестандартно», здесь возникать не должно. Хотя наш противник и воображаемый, он из раза в раз действует одинаково и не даёт нам возможности варьировать свои движения.

В первой ката иай Всеяпонской федерации кэндо Маэ противник всегда предполагается прямо перед нами, но никогда не оказывается где-то ещё.

Расположение противников в ката Мусо дзикидэн эйсин-рю Тодзумэ изображено на рисунке. Но это не точно...

В старых школах (корю) стандартизация заканчивается; точнее, она и не начиналась. Что если противник после «решающего удара» не умер? Сегодня мы просто имеем это в виду, а завтра рассмотрим ката, которая покажет нам действия для такого случая. Точнее, не столько сами действия, сколько настрой, который нужно сохранять на этот случай всегда, а не только в этой ката. (Его можно и нужно нарабатывать и в строго сформулированных ката иай ВЯФК, но здесь мы узнаем контекст для лучшего понимания.) Что если два противника находятся не по диагонали спереди, а ровно справа и слева? Для изучения подобных вариаций есть каэвадза – вариант исходной техники для варианта исходной ситуации. Когда базовая техника хорошо наработана, можно подумать и об этом.

Если два противника находятся по обе стороны от нас, наши действия меняются в деталях, но не по сути. Это не новая ката, это каэвадза той же самой ката Тодзумэ.

Наконец, в моей ветке Мусо дзикидэн эйсин-рю помимо примерно 45 одиночных изучается два раздела по 10 парных ката. В них наш противник «развиртуализируется» и обретает не только физические размеры, но и свою волю. Это проявляется в том, что мы больше не можем выбирать дистанцию и тайминг за него, а должны опираться на то, что задаёт нам он. Разницу с нашими «обычными» (одиночными) тренировками проще всего представить на примере изучения арифметики: мы все время решали задачу, чему равно 2 плюс 2, и привыкли, что ответ всегда 4; но вдруг нас спрашивают, сколько будет 2 плюс 3, и ответ 4 уже не подойдет.

Конечно, не обязательно долго и упорно практиковать парные ката, чтобы понять, что наши действия должны быть адекватны действиям противника, но в одиночных ката это сложнее увидеть. Это самая большая сложность для тех, кто занимается только иайдо. При этом и строгий подход иай Всеяпонской федерации кэндо, и более гибкий подход корю имеют свои особенности. Если в иай ВЯФК есть опасность впасть в рутинное воспроизведение пустой формы, то в корю можно попасть в ещё худшую ловушку небрежности. Если положение противника не фиксировано и мы можем выбирать вариацию каждый раз, очень просто сделать «как получится», а потом сказать, что противник был именно здесь. Такой подход неприемлем; наоборот, надо сначала решить, где будет противник, а потом нанести удар именно туда. Подсказка: лучший инструмент для достижения этого – глаза.

Кохай – сенпай – сэнсэй

Роль иерархии в японских боевых искусствах очень велика, но зачастую всё равно преувеличивается. В статье о языке нельзя дать полноценное описание этой системы, но некоторые слова будут полезны для того, чтобы начать понимать стоящие за ними отношения.

1. Ученики

Начало занятий во многих японских источниках называется словом 入門 «ню:мон», которое состоит из иероглифов 入 «ню: / хаиру» («входить») и 門 «мон / кадо» – «ворота». Как будет видно дальше, ассоциация с воротами довольно сильна при обозначении отношений учитель-ученик. Кстати, слово «ню:мон» также часто встречается в названиях книг вводного уровня.

Обложка книги «Дзё:до: ню:мон» – «Введение в дзёдо»

Сам новичок часто называется словом 初心者 «сëсинся», образованным от слова 初心 «сëсин» («начальный» плюс «дух, сердце») при помощи суффикса 者 «ся / моно», обычного для обозначения людей. «Исходное намерение», как часто переводят слово «сëсин», регулярно вспоминают как необходимый настрой на всех этапах занятий.

Начиная заниматься будо в какой-нибудь группе, каждый оказывается младшим по отношению ко всем, кто уже в ней состоит. Эта роль младшего называется 後輩 «ко:хай». 後 «ко:, го / ато, усиро» означает «сзади, потом» (это то же самое «усиро», что и в названии ката иайдо), а 輩 «хай» – «товарищ, спутник». Наоборот, все остальные будут для него старшими; эта роль называется 先輩 «сэнпай» (также распространена запись «сэмпай»). Иероглиф 先 «сэн / саки» встречается в разных полезных словах и означает «раньше, впереди».

Помимо будо отношения сэнпай-кохай наиболее распространены в школьной и университетской среде, где студенты старших курсов автоматически становятся сэнпаями для первокурсников. Для студентов, поступивших одновременно, существует ещё третий термин 同輩 «до:хай» с иероглифом 同 «до: / онадзи», означающим «такой же». В боевых искусствах это слово используется редко просто потому, что мало кто начинает заниматься сразу целыми группами.

Об обязанностях сэнпаев и кохаев по отношению друг к другу можно говорить долго, но, если коротко, то их отношения можно сравнить с отношениями двух братьев: старший может понукать младшим, но при этом он ещё и искренне заботится о нём. Младший брат поддерживает старшего и может всегда рассчитывать на его поддержку тоже. Важно помнить, что их отношения со временем не меняются: сэнпай всегда остаётся старшим, даже если кохай добился более высокого ранга.

2. Учитель-ученик

Слово для учителя знают, наверно, даже те, кто никогда не интересовался ни японским языком, ни будо: 先生 «сэнсэй». Оно состоит из того же 先 «сэн / саки» и иероглифа 生 «сэй / ики» – «жизнь, рождаться». «Сэнсэй», таким образом, буквально означает «рожденный ранее».

Однако слово «сэнсэй» не употребляется нейтрально как обозначение профессии. Поэтому и про себя нельзя сказать: «Я сэнсэй по боевым искусствам.» В таком контексте используется слово 教師 «кëси» (вторым иероглифом оно отличается от титула 教士 «кëси»), состоящее из 教 «кё: / осиэру» – «обучать» и 師 «си» – «учитель, эксперт, образец»; оба этих иероглифа еще встретятся дальше. Есть и другие слова, которые будут рассмотрены в следующем разделе.

Что касается учеников, с ними всё сложнее. Наверно, многие знают слово 弟子 «дэси», которое используют для обозначения ученика, но от японцев я его практически не слышал. Это слово состоит из иероглифов 弟 «тэй, дэ / ото:то» («младший брат») и 子 «си / ко» («ребенок»). Уже из значения составных частей понятно, что так называется не любой ученик, поэтому перевод слова «дэси» как «последователь» будет более точным. 内弟子 «утидэси» («внутренний ученик») подразумевает еще более тесные отношения, обычно при этом имеется в виду проживание в доме учителя и работа по дому.

Несколько обозначений для учеников, также подразумевающие близкие отношения с учителем, начинаются с иероглифа 門 «мон / кадо» – «ворота», что намекает на то, что ученик прошел ворота и теперь находится в ведении учителя «на его территории». Слова 門下 «монка», 門下生 «монкасэй» и 門弟 «монтэй» за пределами Японии редко употребляются, но мне приходилось встречать слово 門人 «мондзин» как обозначение прямого европейского ученика японского сэнсэя (в отличие от остальных, непрямых учеников).

В более общем случае мне чаще доводилось встречать слово 生徒 «сэйто», также обозначающее ученика. Редко, но попадается также слово 教え子 «осиэго» («кë: / осиэру», как в «кë:си», и «си / ко», как в «дэси»). Разумеется, слово 学生 «гакусэй» («студент»), которое подразумевает академическое обучение, в контексте боевых искусств практически не используется.

3. Учителя

Можно сказать, что не все учителя равны. Слово «сэнсэй» употребляется как суффикс по отношению к уважаемым людям разных профессий, например, адвокатам и врачам, поэтому почти любого, кто сейчас тебя обучает, можно полноправно называть сэнсэем. Но в иайдо и дзëдо у каждого занимающегося обычно есть только один учитель. Это тот человек, с которым нас связывают наиболее тесные отношения, который определяет наше обучение,  решает, когда нам следует идти на очередную аттестацию и т.д. Тот, кто тренирует нас на семинаре, не может (и не станет) этого делать, даже если по рангу он значительно превосходит нашего учителя. Для такого человека есть специальное слово 師匠 «сисë:». Иероглиф 師 «си» уже знаком, а 匠 «сë:» можно перевести как «мастер», когда речь идет о системе мастер-подмастерье, которая в данном случае как раз релевантна. Сисë:, таким образом, это не просто «учитель, инструктор, тренер», это «мой учитель».

Нафудакакэ – список членов клуба. Появление вашей дощечки в этом списке – верный признак того, что ваш учитель теперь ваш сисё:.

В некоторых организациях приняты свои способы «ранжирования» инструкторов в зависимости от их степени. Наиболее известные термины для таких рангов – 指導者 «сидо:ся» и 師範 «сихан» (о другой системе в организациях, вышедших из Дай Ниппон Бутокукай см. статью «Данъи – сëго – дэнсë»). Сихан – это практически всегда инструктор высокого уровня, имеющий в организации определенные дополнительные права и обязанности (например, право принимать экзамены). Само слово состоит из иероглифа 師 «си» и иероглифа 範 «хан» («образец»), который также используется в слове 範士 «ханси». Иногда в тех же организациях для инструкторов более низкого ранга используется слово 指導員 «сидо:ин», образованное от слова 指導 «сидо:» при помощи иероглифа 員 «ин» («член (организации), сотрудник»). Само слово 指導 «сидо:» («обучение») состоит из 指 «си / юби, сасу» («палец, показывать») и 導 «до:» («вести») с довольно прозрачным смыслом. От него же при помощи «суффикса» 者 «ся / моно» образовано слово «сидо:ся».

Редко встречающееся слово 指南 «синан» – это не опечатка для слова «сихан», а ещё одно обозначение инструктора или процесса обучения. 南 «нан / минами» означает «юг», поэтому буквальное значение этого слова – «показывать на юг». Ассоциация обучения и постоянного указания верного направления, по-моему, очевидна.

Особо уважаемого учителя в некоторых случаях могут назвать о:сэнсэй с использованием иероглифа 大 «о: / дай» – «большой, великий». Многие считают, что так принято называть только основателя айкидо Уэсибу Морихэя, но это, очевидным образом, принято только в кругу занимающихся айкидо. В других стилях и школах может быть свой о:сэнсэй и даже не один, или их может вообще не быть.

4. Начальники

Наконец, отходя немного от темы непосредственно отношений учитель-ученик, стоит рассмотреть слова, обозначающие разного рода начальство.

В японском языке иероглиф 長 «тë: / нага», основное значение которого «длинный», также означает «руководитель». Он присоединяется к словам, называющим кратко или полностью организацию, чтобы обозначать ее президента, председателя, директора и другого рода главное лицо. В области боевых искусств мы часто встречаем слова 道場長 «до:дзë:тë:» (руководитель зала), 館長 «кантë:» (руководитель клуба), 会長 «кайтë:» (руководитель ассоциации/федерации, президент). В рамках Всеяпонской федерации кэндо важными людьми являются 委員長 «иинтë:» – председатели комитетов (по иайдо и дзëдо).

Если же мы говорим о традиционных стилях, главным в них является 宗家 «сокэ». Это слово часто переводят как «патриарх», и, действительно, это очень близкий перевод. Буквально оно означает «глава семьи» или, как иногда пишут, «главная семья». Словом «сокэ» за пределами Японии злоупотребляют, пожалуй, больше, чем другими, поэтому с ним и с теми, кто его активно использует, стоит быть осторожным. Интересующимся деталями я советую обратиться к статье Уильяма Бодифорда “Soke: Historical Incarnations of a Title and its Entitlements”.

5. Употребление

В японском языке слова, отражающие иерархические отношения, активно используются в речи в качестве суффиксов. Например, даже просто в нейтрально-вежливом общении собеседника по фамилии, скажем, Танака прилично называть 田中さん Танака-сан. Но более старший по отношению к Танаке, например, его сэнпай по университету, будет говорить 田中君 «Танака-кун», и это нормально. Если Танака что-то преподает, хорошо говорить 田中先生 «Танака-сэнсэй», даже если он ваш кохай, но тут возможны варианты.

Президент федерации по-японски вполне может быть назван 田中会長 «Танака-кайтë»; 田中館長 «Танака-кантë» будет уместно, если в клубе есть ещё один Танака, например, сын руководителя. Это сложная система, в которой сложно найти точное решение, если не вариться в ней с детства. Для иностранцев будет оптимальным называть учителей с использованием суффикса «-сэнсэй», а всех остальных японцев с использованием суффикса «-сан». Я ни разу не встречал японцев, которые бы обижались из-за недостаточно вежливого обращения к ним в таком контексте. Другие суффиксы могут оказаться более неуместными. Естественно, при общении с иностранцами на других языках общий вежливый стиль общения гораздо важнее используемых формальных средств японского языка.

 

Хасудзи и ханами

Продолжая тему нанесения ударов и уколов мечом, нужно уделить внимание эффективности этих ударов.

Занимающимся иайдо хорошо знакомы или само понятие «хасудзи» или хотя бы признак правильного хасудзи – татикадзэ. Занимающиеся кэндо тоже знают о хасудзи, т.к. это один из критериев зачётного удара в матче, но всё-таки разбирать это понятие проще на настоящем мече.

Японский меч, если посмотреть на него в поперечном сечении, имеет четкую ось от самой режущей кромки до вершины 棟 мунэ (обуха; для наглядности на рисунке изображена двугранная разновидность 庵棟 «иоримунэ»). Именно она и определяет 刃筋 «хасудзи» – «линию лезвия». Иероглиф 刃 «ха» в применении к мечу означает «лезвие», 筋 «судзи» может переводиться как «мышца», «вена» или даже «логика», но здесь перевод «линия» подходит лучше всего.

Для эффективного реза плоскость клинка должна лежать в плоскости движения меча как минимум от начала контакта с целью до выхода за пределы цели. Если в момент контакта хасудзи не совпадает с плоскостью движения, меч не сможет разрезать цель. Если хасудзи меняется в процессе реза, меч может застрять или даже погнуться.

Если мы возьмем боккэн или синай, даже при отсутствии явно выраженного лезвия у них есть центральная осевая линия, которая проходит через середину мунэ и задает хасудзи. (У синая мунэ находится с той стороны, где натянута струна цуру (записывается иероглифом 弦, но чаще каной).) В кэндо удары, нанесенные без правильного хасудзи, не засчитываются.

Хасудзи (для удобства показано в горизонтальной плоскости, хотя чаще всего используется в вертикальных ударах).

На картинке выше «плоскость клинка» совпадает с его осевой линией, и это наиболее понятный вариант описания эффективного разрезания, хасудзи. Наклон обеих поверхностей, образующих лезвие, к плоскости реза одинаковый. Но является ли это единственным способом? Как нас учат в иайдо, нет.

Другим способом, о котором нам в последнее время часто говорят, является 刃並 «ханами». В нем используется тот же иероглиф «ха» и 並 «нами», которое сложно понятно перевести в этом контексте. Оно часто обозначает ряд одинаковых объектов, особенно образующих единый фасад: ряд домов, горную цепь или ряд зубов (歯並, тоже читается «ханами»). Можно сказать, что слово «ханами» обозначает одну из плоскостей, образующих лезвие, в контексте нанесения удара. (Конечно, в общей номенклатуре клинка эта плоскость называется 地 «дзи», 平 «хира» или даже 平地 «хирадзи».) При резе с ханами именно она совпадает с плоскостью движения меча.

Ханами.

Правда ли такой способ эффективен для разрезания? Все картинки с сайтов о тамэсигири, которые я нашёл в процессе подготовки этой статьи, показывают только хасудзи, а все отклонения от него называют неэффективными. Однако слабо верится, что такая маленькая разница хорошо изучена с каким-то однозначным выводом, тем более что ханами нам демонстрируют только в горизонтальных ударах, которые в тамэсигири считаются самыми сложными. К тому же удары с ханами создают такой же свист (太刀風 «татикадзэ» от 太刀 «тати» – «меч» и 風 «кадзэ» – «ветер»), как и вертикальные удары с хасудзи, поэтому я думаю, ханами может быть вполне действенным. Разумеется, это не отменяет необходимости следить за сохранением одинаковой плоскости реза на всем его протяжении.

Занимающимся иайдо стоит разобраться с этой разницей и научиться контролировать хасудзи и использовать ханами там, где надо.

P.S. Для иллюстрации я использовал замеры своего тренировочного меча. Измеренная потом по рисунку разница в плоскости между хасудзи и ханами составляет примерно 11 градусов.